ruenfrde

Псков. Общий вид Кремля

"Памятники русской старины" (1903-1904)

1903 г.

Фанера, масло. 31,5 х 82,5 см.

Государственный музей искусства народов Востока.

Москва, Россия

 

Путешествуя по древнерусским городам западной и центральной России, Н.К. Рерих запечатлел на полотнах памятники древнего зодчества, отчасти в наше время уже разрушающиеся и даже разрушенные. Часть этюдов архитектурной серии Рериха посвящена псковским памятникам. Псков – древний вольный город Ганзейского союза. Побратим Великого Новгорода, в прошлом славился как торговый город и как защитник Руси от литовцев.

В данной работе Николай Константинович изобразил псковский Кремль (кромы, как называли его псковитяне) с древними стенами и башнями. В период Псковской республики (XIV – начало XVI веков) Кремль с его собором, вечевой площадью и кромскими клетями был духовным, юридическим и административным центром псковской земли.

В 1904 году архитектурные этюды Н.К. Рериха экспонировались на выставке в Императорском Обществе поощрения художеств. Пресса писала об этих работах художника: «Да, действительно, на этюдах Н.К. Рериха есть чему поучиться и на что поглядеть, но для этого самому художнику или кому-либо другому следует подумать о соответственном указателе. Прежде всего, о значении этюдов для массы публики: подумайте, насколько оживятся в сознании хотя бы учащейся молодежи мёртвые страницы истории с заученными уже именами, когда, проходя по выставке, они увидят в живописном изображении тот самый Псков, который некогда соперничал с ганзейскими городами в богатстве и развитии торговли, и в котором собирались дружины, чтобы отстаивать русскую землю против немца, надвигающегося с запада». (Русь. 1904. 8/21 января) (roerich-heritage.ru)

 

Рерих Н.К. Радость искусству (Из лекции, прочитанной в Калифорнийском университете 19 сентября 1921 г.) / Гималаи – Обитель Света. Адамант. Самара: ТОО «Агни», 1996.

Прекрасные заветы великих итальянцев в чисто декоративной перифразе слышатся в русской настенной росписи; татарщина внесла в русскую кисть капризность Дальнего Востока. В царском периоде нашей истории XVI в. декоративность каждого дня жизни достигла своего расцвета. Строительство в храмах, палатах и частных домиках даёт прекрасные образцы понимания пропорций и чувства меры в украшениях. Здесь спорить не о чем!

Бесконечно изумляешься благородству искусства и быта Новгорода и Пскова, выросших на «великом водном пути», от Балтийского моря до Чёрного, напитавшихся лучшими соками ганзейской культуры. Голова льва на монетах Новгородской республики, так схожая со львом св. Марка...

 

Рерих Н.К. Псков / Листы дневника. Том 2. М.: МЦР, 1995.

Псковский край близок нам по многим причинам. Бабушка Татьяна Ивановна Коркунова-Калашникова была исконной псковичкой. Эти фамилии с древних времен связаны с Псковом. Одни из первых моих археологических изысканий тоже относятся к Псковской области. А область эта очень красива и богата древними поселениями. Вспомним Вышгород и все прилегающие к нему различноцветные холмы, леса, озера и пестрые пашни. Порховский уезд – один из самых живописных. В нем много старинных усадьб. Одни из самых первых староусадебных впечатлений связаны именно с Порховским уездом.

Помню, как еду на почтовых лошадках в воскресный день по большому селу. Ямщик, уже знающий о моих археологических поисках, советует: "А вы бы зашли сейчас в церковь – там и помещики и земский начальник ­всех там увидите". Так и сделалось. Сразу я попал в круг местных помещиков, и ближайший из них радушно и настоятельно пригласил остановиться у него.

В то же время я услышал происходящий сзади тихий разговор. Жена другого помещика истерически выговаривала своему мужу: "Вот ты всегда опоздаешь. Другие успеют пригласить, а мы не причем". Сконфуженный помещик подошел ко мне и шепотом просил не обойти их усадьбу. Зная, что ему грозила бы семейная неприятность, я обещал побыть и у них. Тут же находился и третий помещик, многозначительно напомнивший о том, что его усадьба невдалеке и приезжие не обходят его.

Итак, часть времени прошла в первой усадьбе, затем удалось ублаготворить и вторую семью, а конец раскопок сопровождался незабываемым эпизодом. Когда уже звенели почтовые бубенцы, вдруг из-за перелеска выскочила целая борзая охота. Третий помещик с рогом через плечо и с нагайкой, подбоченясь, пересек дорогу моему тарантасу. "А меня-то забыли – ведь так люди не поступают. Как же прикажете понимать ваше поведение?" Пришлось отговориться спешным вызовом и дать обещание непременно побывать в каком-то ближайшем будущем.

В том же краю на подъезде одной старинной усадьбы красовалась большая надпись, вырезанная славянской вязью: "Незваный гость хуже татарина", что впрочем совершенно не отвечало радушному характеру обитателей этого екатерининских времен дома. Там была превосходная старинная библиотека. А сколько древностей было рассыпано в частных домах самого Пскова! Все эти сокровища терпеливо ожидали свою судьбу. Какую судьбу?

1939 г.

 

Рерих Н.К. Благодушно / Листы дневника. Том 3 (1942-1947). М.: МЦР, 1996.

Удивительно, что с зодчими у ме­ня всегда были особо добрые отношения. Избрали меня чле­ном Правления Общества Архитекторов — чего раньше не бывало. Даже когда на конкурсе проектов церкви в Скерневицах именно мой проект был избран, то и такое вторжение в область строительства не повлияло на наши сердечные от­ношения. Шесть храмов довелось украшать — в Почаеве, в Пархомовке, в Талашкине, в Перми, во Пскове, в Шлиссель­бурге. Где оно все? Живо ли? Так привыкли мы ко всяким разрушениям.

1 февраля 1945 г.

 

Рерих Н.К. Грабарь (28.04.1947) / Листы дневника. Том 3 (1942-1947). М.: МЦР, 1996.

Ты дивуешься на Псков, а мне он очень близок. Были мы с Еленой Ивановной там, а матушка моя, Мария Васильевна Коркунова-Калашникова, исконная псковичка. Да, много красот на Руси, и мало их прежде ценили.

20 августа 1946 г.

 

Деятельность Императорского Общества поощрения художеств  / Николай Рерих в русской периодике, 1891–1918. Вып. 2: 1902–1906 / Сост.: О.И. Ешалова, А.П. Соболев, В.Н. Тихонова; Отв. ред. А.П. Соболев. СПб. : Фирма Коста, 2005. 

Кроме этого, минувшим летом комитет командировал секретаря Общества Н.К. Рериха для писания этюдов с памятников древности Средней России. В заседании от 27 декабря был заслушан доклад секретаря о результатах его поездки и осмотрены этюды (71), им во время командировки написанные. Этюды представляют изображения памятников древности: Ярославля, Нижнего Новгорода, Ростова Великого, Суздаля, Юрьева-Польского, Владимира, Смоленска, Гродно, Ковно, Вильны, Риги, Вендена, Изборска и Пскова. Ввиду значения изображённых памятников, комитет постановил выставить этюды Н. К. Рериха на постоянной выставке Общества в течение января 1904 г. для публичного обозрения.

Художественные сокровища России. 1904. № 5. С. 19.

 

Маковский С. Народная сказка в русском художестве / Николай Рерих в русской периодике, 1891–1918. Вып. 2: 1902–1906 / Сост.: О.И. Ешалова, А.П. Соболев, В.Н. Тихонова. СПб. : Фирма Коста, 2005. С. 258.

В настоящее время Рерих выставил в Обществе поощрения художеств ряд превосходных этюдов, написанных им с памятников древнерусского зодчества, уцелевших каким-то чудом за оградами старинных наших городов: Пскова, Ярославля, Нижнего Новгорода.

Что за фантастические привидения — эти забытые великаны русского зодчества, эти внушительно-странные соборы с огромными, низко надвинутыми главами, затейливыми крылечками и узорною росписью стен! Сколько загадочной печали в их обветшалом величии, в тяжёлых очертаниях их каменной брони! Вспомнишь об них и не верится, что они всё ещё живы, что под их сводами раздаётся церковное пение, и в башнях колоколен гудят, как прежде, призывные медные звоны… Точно видел их когда-то во сне­, точно слышал об них в старой-старой сказке…

Журнал для всех. 1904. Февраль. № 2. С. 97–106.

 

Маковский С.  Н.К. Рерих / Николай Рерих в русской периодике, 1891–1918. Вып. 3: 1907–1909 / Сост.: О.И. Ешалова, А.П. Соболев, В.Н. Тихонова. СПб.: Фирма Коста, 2006. С. 48.

…Мы переходим к этюдам художника, изображающим архитектурные памятники нашей страны, мы чуем ту же странную, грозную тишину… Перед нами большею частью постройки ранней русско-византийской эпохи — зодчество, ещё не определившееся в ясно очерченные формы, грузное, угрюмое, уходящее корнями в даль славянского язычества. Можно сказать, что до Рериха никем почти не сознавалось сказочное обаяние нашей примитивной архитектуры. Её линии, лишённые красивой изысканности византийствующего стиля в XVII-м столетии, казались грубыми, и только. Художник научил нас видеть.

На его холстах эти дряхлые монастыри, крепостные башни и соборы — окаменелые легенды древности, величавые гробницы времени… Низко надвинуты огромные главы. Стены изъ­едены мхами. Хмурые глыбы кирпичей громоздятся друг на друге, кое-где оживлённые лепным орнаментом и остатками росписи. Годы проходят. Они стоят, как гигантские каменные гиероглифы, крепко вросшие в землю, — символы призрачных веков.

Мне доводилось уже несколько раз говорить об этих незабываемых этюдах, которые Рерих привозил из своих художественно-археологических поездок по России. В 1904 году я писал: «Они были выставлены зимой, в течение двух-трёх недель, на постоянной выставке Общества поощрения художеств. Петербургская публика, разумеется, их не оценила. Теперь они отосланы, в числе других работ, в Америку. Вернутся ли?»… Моё предчувствие подтвердилось. Из Америки этюды никогда не вернутся. И этого бесконечно жаль. Особенно теперь, когда стало ясно, что Рерих не напишет их больше так, как четыре года назад. Может быть, ещё выразительнее, «лучше», но «по-другому».

Золотое руно. 1907. Апрель. № 4. С. 3–7.

 

 

 

 

 

 

Начало страницы